Я подёргивал ногой, свесив её с плывущего вниз, всё дальше от собственной молодости, дивана.

Эти жёлтые свечения, которые громко дышали сквозь мутное, взрывающееся стекло, украшали моё рыхлое окружение: подушку, неуместное зимнее одеяло и человеческое создание, умиротворённо опускающее веки в момент соприкосновения с кружкой.

Она тихо сидит на стуле – я добавляю вздохи к тряске на дне мироздания.

Ощущения для меня болезненные: я крапива в самом тёмном месте невозвратимо пустующего города.